Марина Низник: репатриантов объединяет уважение к высшему образованию

Новый министр просвещения Шай Пирон, не откладывая в долгий ящик, приступил к осуществлению ряда школьных реформ. Первым таким шагом стала отмена  системы предварительной публикации экзаменационных материалов, включающих, среди прочего, темы, которые не будут в итоге входить в число вопросов, задающихся на экзамене («шитат ха-микуд»).

Наш корреспондент взяла интервью у преподавателя Тель-Авивского университета Марины Низник.



Марина Низник - преподаватель русского языка на кафедре иностранных языков Тель-Авивского университета. Окончила филологический факультет МГУ (1986). Репатриировалась в Израиль в 1990 году. Защитила докторскую диссертацию(1997), а в 1997 году закончила постдокторат по аккультурации русскоязычных подростков в Израиле. Автор ряда статей по языковой и культурной адаптации репатриантов и учебника по русскому языку для говорящих на иврите.

- У нового министра просвещения большие революционные планы, насколько планируемые им реформы, помогут с вашей точки зрения израильскому образованию?

- Это очень не простой вопрос. Простите, но у меня это ассоциируется с старым советским анекдотом: «Что такое научный коммунизм – это наука или искусство? – наверное, все-таки искусство – если бы это была наука, то сначала проводили бы опыты на животных». Так и здесь: возможно у этих реформ и будет положительный эффект, проблема в том, что эксперимент проводится на людях, а точнее на детях. При этом никаких гарантий тому, что результат будет непременно положительным, ни у кого нет. Опыт других стран невозможно применить в Израиле без учета местных факторов и реалий.

Профессор Шай Перон у меня лично вызывает уважение, у него за спиной не мало успешных проектов в сфере образования, и в его высказываниях о том, что у нас сегодня натаскивают, а не учат, есть большая доля правды. Но давайте попробуем разобраться  - что конкретно он предлагает.

Он предлагает сократить количество предметов, по которым будут проводиться выпускные экзамены до четырех, а также уменьшить количество материалов по каждому из этих предметов. Все это ради того, чтобы можно было больше времени и внимания посвятить непосредственно изучению материала, а не только подготовке к экзаменам, а кроме того, чтобы выпускные экзамены перестали служить единственным мерилом знаний. В школах это очень приветствуют, что совершенно не удивительно – скажите, а вы бы обрадовались, если бы вам сказали вдруг, что не нужно сдавать экзамен?


- Разумеется, еще как.

- Ну вот и в школах рады, по тем же причинам. Но не все так просто. Дело в том, что Шай Перон – личность незаурядная, а учитель — хорошо это или плохо — профессия массовая. У меня есть большие сомнения, что рядовой учитель сумеет в достаточной степени увлечь учеников самими знаниями, что его авторитета хватит на то, чтобы заставить их изучать что-то, что не входит в рамки экзамена. В этом смысле отсутствие «дамоклова меча» выпускных экзаменов может сыграть отрицательную роль. А что будет с теми предметами, которые не попали в заветный «список четырех», сколько внимания будет уделяться им?

Кроме того, есть еще один момент: Израиль – страна маленькая, и протекционизм здесь стал частью повседневной культуры (или бескультурья – зовите, как хотите, но это факт). Даже сегодня некоторые родители, мягко говоря, панибратски ведут себя со школьными учителями, и чуть ли не ногой открывают дверь в класс. Но сейчас в том, что касается оценок в аттестате зрелости между родителем и учителем все-таки стоит такой мощный и независимый институт, как министерство просвещения. Вопрос что будет, когда оценки, а стало быть, и шансы любимого чада на поступление в университет будут зависеть напрямую от учителя. На учителей в такой ситуации, безусловно, будет оказываться давление.  Причем давление не только со стороны родителей, а ещё и со стороны дирекции, которая из-за новой системы отнюдь не перестанет гнаться за высокими показателями успеваемости.

- Вы хотите сказать, что оценки перестанут быть объективными?

- Не знаю, но могу сказать, что если в университетах обнаружат что это так, то со временем они наверняка уменьшат вес аттестата зрелости при приеме, а то и вовсе введут собственные приёмные экзамены. Вузы заинтересованы в уровне подготовки своих студентов, и они, безусловно, найдут свои «фильтры», чтобы этот уровень сохранить.

В том случае, если решающим фактором при поступлении станет исключительно психометрический тест, у детей из тех семей, которые относятся к социально слабым слоям населения шансов стане еще меньше, чем сегодня. Все исследования в этой области говорят о том, что ребенку из такой семьи сложнее справиться с психометрией, чем с выпускными экзаменами (это и специальные курсы подготовки, и словарный запас и многое другое…)

- И ещё один вопрос: как это отразится на репатриантах, точнее детях репатриантов, есть ли какая-то специфика?
- Мне трудно сегодня говорить о репатриантах в целом, это давно уже не единая группа с общими характеристиками. Семьи тех, кто приехал из стран СНГ сегодня очень разнятся между собой – и по уровню доходов, и по образу жизни и по степени «вписанности» в ивритоговорящее общество. Пожалуй единственное, что их объединяет, это уважение к высшему образованию. И стремление во что б это ни стало дать это образование детям. В этом смысле – да, реформа затронет их больше других.

С Мариной Низник беседовала Ольга Бирман