Почему, когда постсоветский человек слышит слово «равенство» или «социальная справедливость» — он вспоминает Шарикова?! А сам считает себя, если уж не самим Преображенским, то уж во всяком случае доктором Борменталем наверняка?!
Постсоветской интеллигенцией очень любим Филипп Филиппович Преображенский с конца восьмидесятых годов, когда в СССР было опубликовано «Собачье сердце» и появилась экранизация режиссера Владимира Бортко. Повесть Михаила Булгакова стала одним из символов Перестройки и обновления, пересмотра тоталитарного прошлого и отказа от казарменной уравниловки. А персонажи «Собачьего сердца» стали именами нарицательными. И если Швондеру и Шарикову досталось обозначать все самое мрачное в советском тоталитаризме, то Преображенский — стал идеологическим символом положительного антисоветчика. Этот профессор цитируется не просто, как любимый герой, но как идеолог. Он опора доморощенной западной капиталистической антисоветской идеологии. Он нравственный стержень постсоветской либеральной антитоталитарной и демократической антисоветчины. Его избрали авторитетом, который от имени цивилизации и культуры отвечает Швондерам и Шариковым.
Но так ли уж Преображенский подходит на эту роль? Или выбор Преображенского советской интеллигенцией свидетельствует лишь о ней самой?
ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ
Комментариев нет:
Отправить комментарий