Страна Богдана Хмельницкого

У Украины в смысле дестабилизации и хаоса безвластия - тяжелый исторический фон. Хуже, чем у любой другой бывшей республики СССР или страны Европы.

Последнее время, обсуждая хаос в Украине

• где множатся «Республики», народные губернаторы», ополчения», «командующие»
  
• где возникают и неожиданно приобретают вес «политические фигуры», о которых несколько дней назад никто не слышал,
  
• где "Национальная гвардия", "Правый Сектор", "батальон Ляшко", батальон "Донбасс" — с одной стороны, а армия самопровозглашенной Донецкой народной республики и множество стихийно образующихся формирований ополченцев - с другой, силовым путем пытаются вершить политику
  
• где уже непонятно, кто и что контролирует, где новости сообщают о захвате и освобождении зданий, о победах и поражениях вооруженных людей с той или другой стороны, о переходе из рук в руки населенных пунктов...
  
• где новость о том, что вооруженных ополченцев изгнали из того или иного здания, спустя несколько часов сменяется новостью, что те опять туда вернулись.
  

Все чаще возникает соблазн посмотреть на нынешние события, сквозь призму истории этой страны.


В нескольких изданиях встречал цитату (и сам уже пару раз цитировал) из жившего в XVII веке коронного гетмана Речи Посполитой Николая Потоцкого: "раскатились колеса своеволия".
А гетман хорошо понимал о чем идет речь: как отпустишь помайданить — так назад не соберешь. И никто не соберет.

В самом начале бузы Богдана Хмельницкого, понимая чрезвычайность ситуации, Николай Потоцкий, двинул войска, не получив отмашку от польского короля. Он отписал задним числом Владиславу IV: «Казалось бы, что значит 500 человек бунтовщиков. Но если рассудить, с какою смелостью и в какой надежде поднять бунт, то каждый должен признать, что не ничтожная причина заставила меня двинуться против 500 человек, ибо эти 500 человек возмутились в заговоре со всеми казацкими полками, со всею Украйною. Если б я этому движению не противопоставил своей скорости, то в Украйне поднялось бы пламя, которое надобно было бы гасить или большими усилиями, или долгое время».

Через несколько дней выяснилось, что Потоцкий, который, выдвигая войска, оправдывался перед Владиславам, что он не преувеличивает опасность, что она действительно требует экстренных мер... на самом деле её преуменьшал... Казаками был наголову разбит польский шеститысячный авангард. А потом и основное войско...

У Украины в смысле дестабилизации и хаоса безвластия - тяжелый исторический фон. Хуже, чем у любой другой бывшей республики СССР или страны Европы.

Очень часто историки, задним числом, описывая события из истории Украины лепят идеологическую или геополитическую принадлежность участникам событий.
Тот же Богдан Хмельницкий изображается последовательно «пророссийским» лидером и руководителем тогдашних украинских сепаратистов, которые выбрали ориентацию на Москву.

 

Мы пытаемся задним числом упорядочить действия по их итогам, придать им мировоззренческий смысл и последовательность.

 
А это часто была война всех против всех. Без четких лагерей и без правил. И мотивацией были не идеологические концепты... Причиной бардака был бардак.

Богдан Хмельницкий начинал с того, что служил полякам. Учился в иезуитском колледже. Воевал в польско-турецкой войне. Побывал в плену, где выучил тюркские языки и наречия. Храбро воевал в войне Польши против России. Говорят даже был в составе группы польских наемников, которые помогали кардиналу Мазарини при осаде крепости Дюнкерк. Был доверенным лицом польского монарха в очень деликатных (большей частью несбывшихся) планах...

Даже после семейной трагедии, когда у него украли его женщину и высекли до смерти сына, он сначала искал защиты у Владислава IV, потом переметнулся к крымскому хану, потом снова пытался договориться с поляками...

Ключевский писал о гетмане: «Истый представитель своего казачества, привыкшего служить на все четыре стороны, Богдан перебывал слугой или союзником, а подчас и предателем всех соседних владетелей, и короля польского, и царя московского, и хана крымского, и султана турецкого, и господаря молдавского, и князя трансильванского».

Историю Хмельницкого можно рассказывать как сюжет об авантюристе 17 века — как украинский вариант его французских современников — Атоса, Портоса, Арамиса и дАртаньяна. Можно написать роман или снять сериал про то как встречался Хмельницкий во Франции с мушкетерами, как восторгался им Мазарини, как дворцовые интриги и ущемленная гордость привели его к восстанию.

Можно изложить её как новейший вариант Троянской войны. Ведь украденную у Хмельницкого женщину звали Елена. «Воистину эта безродная девка, степная Елена Прекрасная, не оставившая собственных детей, стала матерью, ненароком родившей Украину! Ведь не увидь ее случайно Чаплинский, Хмельницкий вместе со всеми ушел бы в задуманный королем поход на Крым и энергия казачьего порыва утекла бы, как вода в песок. Речь Посполитая стала бы еще сильнее. Православие тише, католичество крепче, а мы (точнее, те, кто родился бы вместо нас) превратились бы в настоящую Европу - такую, как Польша и Литва, а не евразийская Московия с бородатым Алексеем Михайловичем на троне, поэтом Блоком за ресторанным столиком и бандой пьяных попов, хлещущих водку валенками из самовара, не вылезая из бешено мчащейся по историческому тракту птицы-тройки. Хорошо бы было, да не для нас!» - скалится главный фельетонист украинской журналистики Олесь Бузина.

Можно описать Богдана и кровавым монстром и палачом, которому лучше было бы вообще на свет не родится.

«Якби ти на світ не родивсь
Або в колисці ще упивсь…
То не купав би я в калюжі
Тебе преславного. Амінь».

Писал Тарас Шевченко в стихотворение 1859 года“Якби-то ти, Богдане п’яний…” (оно, кстати, по сей день не переведено на русский язык).

 Можно считать Богдана и первым бандеровцем, учитывая какое количество евреев и поляков он вырезал.

Описывать его как патриота воссоединения Украины с Россией, как это делала советская историография... Это только один из возможных вариантов описания. И далеко не самый убедительный.

Изображать же Богдана как русского агента, как это иногда делают в нынешней Украине, — вверх глупости. Поскольку любой кто минимально ознакомится с тем периодом, увидит как многократно отказывались московские власти (и при царе Михаиле, и при Алексее Михайловиче) от принятия в подданство казаков и от любого вмешательства в события на территории Речи Посполитой. Просто потому, что совершенно не хотели лезть в это пекло, хорошо понимая, что присоединение к России украинских земель неизбежно вызовет войну с Польшей, а память о Смутном времени была ещё сильна...