Кто уничтожил традиционную семью?

Разрушение традиционной семьи — это процесс, который начался не сегодня. И начался он не из-за однополой любви, феминизма или сексуальной революции. Кризис патриархальной семьи — долгосрочный. И является одним из главных событий мировой истории. Исторически это событие куда важнее Великой французской революции, крушения империй и образования отдельных национальных государств. И первыми главными разрушителями традиционной семьи были государство и рынок.

И государство, и семья — это формы самоорганизации людей. Государственная организация дает другие рамки, другие границы, другие центры, другую иерархию, другие способы взаимосвязи, чем родоплеменная общность. Государство предоставляет другой правовой механизм наделения властными полномочиями. На смену неформальному лидерству приходит формальное, правовое.

Наши давние предки — первобытные люди, жили в маленьких группах, объединенных задачами выживания, обеспечения безопасности, добыванием пищи, продолжением рода. В этих маленьких группах все знали всех почти интимно, все были связанны родственными узами и жизненной необходимостью с другими участниками группы. Традиционная патриархальная семья сформировалась в эпоху аграрной революции. Тогда возник этот образы отца семейства и старейшины клана, высшим подобием которых являются цари и главные боги.

Что такое традиционная семья и патриархальное общество? Человек принадлежал к семье, роду (клану, хамуле), к местной общине. Они были тесно инкорпорированы друг с другом. Большинство людей на протяжении человеческой истории жили в этих трех общностях. С семьей, родом и общиной были связаны идентичность, социальная, политическая и экономическая роль, интересы и деятельность каждого. Большинство всех людей (подавляющее большинство всех живших в прежние века женщин) трудились внутри рамок задаваемых семьей, семейным родом, местной общиной.

Эти общности были не только родственными. Они организовывали социальную и экономическую жизнь человека, удовлетворяли его запросы, они были его министерством социального обеспечения, системой образования и здравоохранения, министерством строительства и министерством транспорта («дядя довезет тебя до…»). Они были страховыми фирмами человека и его пенсионными фондами. Человек не платил за страховку, не вкладывал в сберегательные программы. Он инвестировал в детей, племянников, внуков — понимая, что это и есть обеспечение его будущего на случай старости или неожиданной нетрудоспособности по причине болезни или увечья. Они были и налоговыми ведомствами, поскольку в большинстве государств на протяжении истории не собирали выплаты с каждого человека, а перелагали это на усмотрения общин, кланов, семей, местных самоуправлений.

Правителю было не очень важно, как именно тот или другой населенный пункт или община будет выплачивать дань, как будут собирать налоги или сборы. Указывалась сумма, а дальше уже на местах решалось, будет ли это равный побор с каждого двора, с кого сколько брать, освобождать ли от выплат самых бедных или, наоборот, возложить выплату на самых слабых…

Семейные кланы или общины часто были военкоматами и призывными пунктами, поскольку многие государств  перелагали на них функцию выбора призывников . Государству нужно было определенное число солдат. Кого именно забривать в солдаты — решали на местах, исходя из своих соображений, местных интересов, иерархий, разборок. Часто они были и главными орудиями подавления, поскольку осуществляли наказания за нарушения принятых норм. И в этом, конечно, для личности они были куда страшнее государства, поскольку пользовались положительными и отрицательными средствами обеспечения конформности куда жестче и брутальнее, применяя санкции по отношению к нестандартному поведению с куда большей тотальностью и жестокостью.

Кроме того, пойдя против клана, общины и т.д., человек выпадал из социальной сферы, теряя все точки опоры, все страховочные механизмы, все социальные гарантии. Всего лишь лет триста назад семья, род и община были единственными рамками существования и выживания для большинства людей на нашей планете. Насилие, ранние браки, замужество не по любви, избиения — это были чуть ли не обязательные элементы той традиционной семьи, по которой столь часто сегодня многие тоскуют.

Промышленная революция за пару столетий привела к кризису традиционных семейственности и общинности. Она атомизировала человеческие сообщества, ударив по фундаментальным основам. Кризис семьи был вызван подъемом новых форм государственности и рынка, а вместе с ними и подъемом индивидуализма — революцией Ромео и Джульетты. Государство и рынок никогда бы не смогли добиться того, что они достигли, если бы не сделали людям предложение «от которого невозможно отказаться». Они предложили людям быть индивидуальностями. Быть личностями.

В романтической литературе есть постоянная тяга противопоставлять восставшую индивидуальность государству и рынку. Этот же тезис очень любят повторять одичалые анархисты и либертарианцы. Между тем, исторически государство и рынок были союзниками индивида в его эмансипации. Союзниками против семьи, рода, общины… Против их тотальности и инертности.

Когда начался формироваться современный тип государства, когда возникла капиталистическая экономика, когда они стали ощущать свою новую силу и могущество, стало понятно, что на пути государства и рынка стоят семья и община. Стоят как помехи, которые мешают развиваться. Там, где есть сильные родовые и общинные связи, государственной власти, правопорядку, рыночным отношениям трудно влезть вовнутрь. Там занято.

Так происходит и сегодня, даже на территории рыночной экономики и сильного государства. Там, где сильны семейные кланы и местные общинные организации — бессильна полиция и хромает современная экономика. В бедуинском Рахате и ортодоксальном Меа-Шаарим полицейские чувствуют сюда куда менее уверенно, чем даже в криминальной Нетании, поскольку там сохранилась клановая семейственность и традиционалистская общинность. Развиваясь и укрепляясь государство и рынок постепенно сделали очень многое, чтобы ослабить семейные, родовые, клановые, общинные и прочие архаические связи. Это была борьба за власть и выгоду.

Государство и рынок предложили индивиду другие возможности удовлетворения его запросов. Как Господь повелел Аврааму уйти из дома его отца, оставить свой род, место рождения и привычную обстановку, чтобы следовать куда он укажет, государство и рынок в начале промышленной революции стали вызволять индивидов из старых ниш. Оставь семью! Тебе нужен уход за детьми? Вот детские садики. Тебе нужна забота о здоровье? Вот тебе государственное здравоохранение, медицинские кассы, страхование здоровья, рынок врачебных услуг. Ты хочешь позаботится о старости? Вот тебе пенсионные фонды, накопительные программы, государственное социальное обеспечение.

Государство стало вмешиваться в семейные конфликты. Оно посылало полицию, когда соседи жаловались на скандалы и шум. Оно забрало у семьи монополию на насилие. В тот момент, когда выяснилось, что отец семейства не может поркой и побоями «воспитывать» семью и детей — патриархальной традиционной семье был нанесен исторический удар, от которого она уже не сможет оправиться. Сегодня достаточно часто можно услышать возмущения по поводу того, что социальные работники вмешиваются во взаимоотношения родителей с детьми. Иногда жалобы вполне обоснованные и справедливые. Но… ведь в большинстве традиционных обществ родитель мог не только избивать, но и лишить жизни ребенка или продать его в рабство.

Рынок и технологический прогресс предложили людям множество удобств и соблазнов взамен традиционных семейных функций. Произошла революция в области быта и домашнего хозяйства. Появились такие вещи как электричество водопровод, канализация, автомобили, бытовая техника, бытовая химия, полуфабрикаты, сравнительное удешевление всех вещей — от одежды до мебели. Появились стиральные машины и подгузники для ребенка, холодильники и микроволновые печи, пылесосы и возможность заказов товаров на дом.

Сегодняшние государства, кстати, как правило, обкладывают своих подданных куда меньшими налогами и сборами, предоставляя куда больше возможностей и услуг. Сегодняшний рынок трудоустройства и частной инициативы дает человеку куда больше возможностей. В мире, где высоко ценятся удобства, комфорт, личный успех, в мире, где работают оба супруга, в мире, где лифчики заменили корсеты, женщины получили возможность безопасного секса и планирования рождаемости, где женщинам дали право избирать и быть избранными — семья (уже давно нетрадиционная) сдала позиции.

В течении прошлого века её, уже пережившую кризис, уже радикально изменившуюся до неузнаваемости, добивали всеми возможными способами. Били женской эмансипацией и возможностью экономической самостоятельности женщин. Били облегчением процедуры разводов и возможностью сожительства с «бойфрендами» без регистрации, которое может длиться годами. Били сервисом мест общественного питания и индустрией полуфабрикатов. Били бытовой техникой, яслями, продлдомами престарелых и пр. Войны, революции, массовые движения и идеологии — прямо или косвенно ударяли по семейным устоям.

То, что ныне называется «семьей» и даже «традиционной семьей» — это уже результат модернизации, феминизации мира, женской эмансипации, роста индивидуализма и пр. Настоящей традиционной семьи уже давно нет. И убили её не феминизм и ЛГБТ…