Ровно 50 лет назад 2 марта 1965 года США начали операцию «Раскаты грома» — регулярные бомбардировки Северного Вьетнама — самую длительную бомбардировочную кампанию авиации США после Второй мировой войны. Однако, написать фразу «так началась война во Вьетнаме» — было бы неправильно. Поскольку война уже шла много-много лет. И США участвовали в этой войне уже два десятилетия.
Легко начать ненужную войну
Расхожая историческая мудрость гласит: легко начать войну, трудно из нее выпутаться. По отношению к вьетнамской войне часто цитируют философа Франца Йозефа Штрауса: «Войны редко начинаются по чьему-либо умыслу. В большинстве своем они возникают из-за нежелания постигать уроки истории, недооценки риска и просто из-за того, что кто-то по неосторожности не замечает, что переходит точку возврата». При ввязывании в войну, по мнению Штрауса, события происходят словно бы сами по себе, словно заносит на повороте и ситуация более не поддается управлению.
Во вьетнамскую войну США скатывались долго. И увязали все больше и больше. И ввязались в страшную войну, которая стала не только чудовищной трагедией для народа «детей дракона», но и для Америки, оставив глубокий шрам во всей новейшей американской истории. Это была самая долгая война в истории США. Война, в которой американские самолеты сбросили на Вьетнам несравнимо больше бомб, чем на нацистскую Германию и Японскую империю во время Второй мировой войны. Война, в которой у США не было никаких шансов победить, сколько бы ресурсов они бы на нее не бросали. Война, в которой самой сильной империи не помогли ни ковровые бомбардировки, ни массовые зачистки, ни тактика выжженной земли, ни карательные операции, ни применение печально известного «Агента Оранж», который изуродовал и сделал инвалидами десятки тысяч людей во время войны, и продолжает плодить детей с физическими изъянами вплоть до наших дней. И самое страшное, эта была война, которая была совершенно не нужна Америке. Об этом есть несколько замечательных книг: от «Марша глупости»Барбары Такман до «Нерасказанной истории США» Оливера Стоуна и Питера Кузиника.
Самое страшное (и самое поразительное для историка) — это отслеживать, каким образом задачи, которые ставились американским руководством, постепенно сменялись, а общий путь военной кампании становился все более абсурдным.
Предательство союзника
Вначале, в 1941 году, когда США вступили во Вторую мировую, после японской бомбардировки «Жемчужной гавани», Лига за независимость Вьетнама (Вьетминь) стала союзником американцев в борьбе с Японией. Причем, что интересно, большими союзниками, чем французская колониальная администрация, которая Вьетнамом управляла. Поскольку французская администрация договорилась с японским командованием о том, что японцы получают доступ к стратегическим ресурсам Вьетнама при сохранении колониального административного аппарата Франции.
СССР в то время противостоял Гитлеру в Европе, а с японцами имел пакт о ненападении. Американцы помогали вьетнамскому сопротивлению, проводили совместные боевые операции, обучали командиров партизанских отрядов, доставляли на самолетах оружие и медикаменты. Так, в частности, они спасли жизнь вождю вьетнамских коммунистов Хо Ши Мину, страдавшему малярией и дизентерией, вовремя доставив хинин и сульфамид.
Рузвельт принял решение, что после победы над Японией Индокитай не вернется под власть французских колонизаторов.
Хо Ши Мин готов был оставться американским клиентом и в послевоенное время. В беседах с офицерами Управления стратегических служб Хо Ши Мин говорил, что знает, что американские колонии тоже боролись за свою независимость, что не сомневается в том, что США являются врагом колониализма, а потому помогут вьетнамскому народу вышвырнуть французов и создать независимое государство. Зная о том какие обязательства взяла на себя США в отношении Филиппин, Хо Ши Мин был не против, чтобы вьетнамская государственность развивалась под патронажем США.
Но дальше, после смерти Рузвельта, американцы более всего интересовались уже противостоянием с Советским Союзом в Европе. А потому, заинтересованные в хороших отношениях с Францией, решили вернуть Индокитай под колониальное владычество французов. И стали помогать французам, которые, ослабленные войной с трудом справлялись с колониальным бременем. Помогать транспортом (французские войска привезли в Индокитай на американских военных судах), одеждой (личный состав некоторых подразделений носил форму американского образца), оружием и снаряжением, деньгами и советниками, дипломатией и международным лоббированием.
И при помощи американцев французы принялись возвращать власть путем массовых арестов, расстрелов и бомбардировок бывших американских союзников.
Коммунизм подождет
На протяжении пяти месяцев Хо Ши Мин направил президенту Трумэну и госсекретарю восемь обращений с просьбами о поддержке и оказании экономической помощи, но все они остались без ответа на том основании, что США не признало вьетнамскую независимость.
Для того, чтобы получать американскую помощь, французам необходимо было убедить США, что если они уйдут, то Вьетнам немедленно отойдет под власть мирового коммунизма. Они забрасывали Вашингтон «свидетельствами» о контактах Хо Ши Мина с Москвой.
«Не забывайте, что в прошлом Хо являлся агентом международного коммунизма, и нет свидетельств, что он от этого отрекся», — телеграфировал заместитель госсекретаря Дин Ачесон шефу отдела Юго-Восточной Азии Эбботу Лоу Моффату, который в декабре 1946 года отправился в Ханой.
Моффат разделял взгляды покойного президента Рузвельта о неприемлимости колониализма в современном мире. В беседе с Хо Ши Мином он напрямую поставил вопрос о том, чего добиваются вьетнамцы: построения коммунизма или национального государства? И Хо Ши Мин ответил ему на это ровно так, как говорил Зеев Жаботинский, споря о едином знамени с израильскими социалистами: сначала нужно добиться независимости , построении нациального государства. А коммунизм — подождет.
Хо Ши Мин сказал, что если бы ему удалось добиться независимости, этого было бы достаточно, чтобы посчитать, что жизнь прожита не зря. Коммунизм же, если ему суждено победить — победит во всем мире . «Возможно, лет через пятьдесят Соединенные Штаты будут коммунистической страной, тогда и Вьетнам тоже может стать коммунистическим» — сказал, улыбаясь, вьетнамский вождь.
И коммунистический вектор развития Демократической республики Вьетнам (ДРВ) не был тогда таким уж необратимым, каким он стал в ходе дальнейший событий. И просоветская и прокитайская ориентация — тоже.
80% расходов на чужую войну
Но американцы сделали выбор в пользу поддержки французского колониализма. Сначала оружие французам продавали. Потом стали поставлять как помощь. В очень скором времени речь пошла об огромных суммах.
Война становилась все более непопулярна во Франции. Но чем более неотвратимой казалась перспектива ухода французов, тем интенсивнее становилась американская помощь французскому колониализму. В 1953 году хлынул поток бомбардировщиков, транспортных самолетов, военных судов, танков, грузовиков, автоматического оружия, стрелкового оружия и боеприпасов, артиллерийских снарядов, радиостанций, оборудования для госпиталей и военно-инженерных частей. А ещё война требовала денег, денег, денег… К моменту, когда французы, не сумевшие покорить сопротивление, стали задумываться об уходе из Вьетнама, американцы уже оплачивали 80% расходов на войну.
Французы все равно ушли, потеряв 50 тысяч человек убитыми, с сотнями тысяч раненых.
Оставили ли США Вьетнам в покое? Нет.
«Эффект домино»
На смену прежней цели, поддерживать французский колониализм ради европейских дел, пришла следующая стратегия: необходимо удерживать Южный Вьетнам от его воссоединения с Северным, чтобы избежать «эффекта домино»: мол, если позволить Хо Ши Мину выиграть во Вьетнаме, то под власть коммунистов подут и остальные страны Восточной Азии. Барбара Такман по этому поводу замечает: «Поскольку все восточные народы казались западному обывателю похожими друг на друга, считалось, что и действовать они будут одинаково, то есть согласованно, как падающие костяшки домино». Лидеры США были в этом вопросе не намного более осведомлены, чем обыватели.
Более того, очень скоро концепция радикально изменилась. Если вначале США ввязалась в вьетнамское противостояние, чтобы усилить свои позиции в Европе, то к концу пятидесятых годов они участвовали во вьетнамских делах несмотря на то, что эти действия наносили серьезный ущерб позициям США в Европе и во всем остальном мире.
Американцы стали поддерживать марионеточные режимы Южного Вьетнама, которые не могли сами противостоять Хо Ши Мину. Это ещё не было война. Это была помощь. Американцы говорили, что помогают Южному Вьетнаму помогать самому себе.
Театр марионеток и замок из песка
Если искусственно поддерживаемая страна с марионеточным правительством не может помочь себе сама, если она держится только на дотационном вмешательстве, требующем все большего и большего «ограниченного присутствия иностранных военных», то в такой стране не может не цвести пышным цветом коррупция, воровство, откаты, распилы, нарушения гражданских прав и пр.
В 1956 г., в соответствии с Женевскими соглашениями по Вьетнаму, в стране должен был проводиться референдум о воссоединении страны, что в дальнейшем предусматривало выборы президента на всей территории Вьетнама. Однако, американцы потворствовали тому, что правительство Южного Вьетнама отказалось от выполнения международных соглашений.
Американская администрация решает помочь Южному Вьетнаму укрепиться, провести необходимые реформы. И дает дотации, вкладывает средства, спонсирует, спонсирует, спонсирует…
Но средства разворовываются. Местные элиты обогащают себя, а не страну. Деньги, приходящие из зарубежных банков на реформы, вновь оседают в зарубежных банках, но уже на личных счетах.
Плохо спланированные по советам американских экспертов рыночные и земельные реформы все больше восстанавливали вьетнамских крестьян и ремесленников против правительства. Программы «разоблачений коммунистов», в рамках которых соседей побуждали доносить друг на друга, аресты критиков режима и диссидентов, «лагеря для перевоспитания», массовые расстрелы — все это не способствовала усилению Южного Вьетнама в противостоянии с Северным.
В одной исследовательской работе, написанной в то время американскими политологами, сообщалось, что Южный Вьетнам «становится постоянным попрошайкой», зависимым от внешней поддержки. «Оказывая помощь, американцы построили замок из песка».
Офицеры без армии
Поскольку власти Южного Вьетнама, несмотря на все вкладываемые средства, не способны должным образом функционировать ни в одной сфере, американцам приходится их подменять в главной области — военной. И требуется все больше и больше американских военных советников, которые уже давно не советуют, а ведут войну вместе и вместо офицеров Южного Вьетнама. В 1959 году во Вьетнаме было 760 американских военных советников. В 1961 году уже в четыре раза больше — 3205.
Великий экономист Гэлбрейт, в ноябре 1961 года, направлялся в Индию в качестве посла. Президент Кеннеди попросил его сделать остановку в Сайгоне, чтобы получить от него оценку ситуации в стране. Гэлбрейт советовал не увеличивать военный контингент, потому что «наши солдаты не должны иметь дело с губительной слабостью вьетнамского руководства». Гэлбрейт предупреждал, что, продолжая поддерживать неэффективное правительство, «мы станем такими же колонизаторами, как французы, и подобно им истечем кровью».
Но сползание США во вьетнамскую трясину продолжалось. За год количество американских военных во Вьетнаме снова вросло почти в четыре раза. В 1962 году во Вьетнаме было уже 11300 американских военных советников. 1963 году — 16300. В 1964 году— более 23 тысяч — фактически ограниченный военный контингент, офицерский корпус, которого требовалось все время увеличивать. Но офицеры требуют ещё и солдат… И если южновьетнамские солдаты не приносили победы («подготовка и вооружение не могут заменить волю к борьбе» — говорилось в донесениях), то военное командование требовало добавить к американским офицерам ещё и американских солдат.
«Ограниченная война»
В марте 1965-го США скатились уже в настоящую войну, которую американское правительство называло «Ограниченной войной» (понятие, созданное гражданскими специалистами, входившими в команду министра обороны США Макнамары). Чем отличается «ограниченная война» от обыкновенной? «В сущности, ограниченная война есть война, решение вступить в которую принимает президент, «не пробуждая общественный гнев» (имеется в виду отсутствие официального заявления). Это подразумевает отрыв от народа, то есть игнорирование принципа представительного государственного управления. Ограниченная война не лучше, не гуманнее и не праведнее, чем война полномасштабная, вопреки утверждениям ее поборников. Она убивает с той же самой неотвратимостью. К тому же, когда для одной стороны это ограниченная война, а для другой — тотальная, то более чем вероятно, что она окажется безуспешной, как понятно правителям, более привычным к алогичному мышлению» — писала Барбара Такман.
В 1959 году президент Египта Насер, которого Сирия и Иордания убеждали начать ограниченную войну против Израиля, ответил, что у него возникнет такое желание, только если его союзники получат от Бен-Гуриона гарантии того, что и тот ограничит масштабы войны.
Планируя военные действия, даже мощнейшая сверхдержава должна понимать, что будет война ограниченной или нет, зависит не только от нее, сильной и мощной, но и от противной стороны, какой бы слабой и недоразвитой она не казалась. .
«Мы не собираемся посылать американских парней»
Выборы 1964 года в США были, в том числе, и референдумом о ведении войны. Друг другу противостояли два политика. Один из которых был правым «ястребом», а другой как бы левым «голубем». От республиканцев на Белый дом претендовал милитарист, сенатор от штата Аризона Барри Голдуотер, который угрожал расширить военные действия, приложить большие силы, даже применить во Вьетнаме ядерное оружие. От демократов на выборы шел действующий президент Линдон Джонсон, который уверял избирателей: «Мы не собираемся посылать американских парней за 15–16 тысяч километров для того, чтобы они делали дело за азиатских парней».
Американские избиратели согласились с Джонсоном. С его пацифистскими роликами, которые рисовали ужасы войны.
Парадокс, однако, заключался в том, что вместе с производством миротворческой агитационной продукции, Джонсон вовсю вел подготовку к новой войне. Готовились оперативные планы, утверждались цели, ставились сроки.
После завершения выборов, президента Джонсона, одержавшего уверенную победу над сенатором Голдуотером, более уже не сковывали кандалами предвыборные тезисы “кандидата мира”.
Война испугавшегося прослыть трусом
Мир порой требует большей политической смелости, чем война.
«Я не собираюсь стать первым проигравшим войну президентом Соединенных Штатов» — говорил Джонсон. У него не было левой оппозиции против войны. А только правая, которая требовала вдарить ещё сильнее.
Уже будучи в отставке, Линдон Джонсон, говоря о первых неделях 1965 года, когда принимались решения по Вьетнаму, признавался биографу Дорис Керне: «Я знал, что если мы позволим коммунистам захватить Южный Вьетнам, в нашей стране начнутся бесконечные деструктивные дебаты, которые погубят меня как президента, уничтожат мою администрацию и нанесут ущерб нашей демократии».
Когда государство втягивается в ненужную войну, которую нельзя выиграть, первые лица больше боятся показаться слабыми сейчас, чем будущих огромных потерь.
Линдон Джонсон говорил Кернc, что, если бы он потерял Вьетнам, люди сказали бы, «что я трус, слабак, бесхребетник». Он начал большую ограниченную войну, поскольку испугался прослыть трусом…
И Джонсон принялся бороться за демократию во Вьетнаме. За «демократию» боролись разными методами, включая бомбы с напалмом, белым фосфором и поддержкой военного режима южновьетнамского генерала Нгуен Као Ки, который заявлял: «Люди спрашивают меня, кого я считаю героями. У меня есть лишь один герой – Гитлер».
Постоянно приходилось увеличивать число солдат, которые отправлялись во Вьетнам бороться за демократию. В скором времени во Вьетнаме воевало уже более полумиллиона американских военнослужащих.
И ((в среднем) каждую неделю в этих боевых операциях погибали двести американцев…
«Всеобщая утраты веры в рассудительность американцев»
Джонсон считал, что может вести войну, не уведомляя об этом свою страну. Не объявляя войну официально, говоря об «ограниченной» операции, не требуя от Конгресса взять на себя конституционную ответственность за вступление в войну, не упоминая, что война потребует провести массовую мобилизацию и повысить налоги, усилит экономический кризис и инфляцию, Джонсон намеревался избежать общественных протестов. Но на деле он, наоборот, способствовал возникновению раскола в стране и совершил ошибку, ставшую фатальной для его президентства, поскольку не обеспечил поддержку общества.
В результате запутавшийся в войне Джонсон потерял и солдатские жизни, и миллиарды, и позиции США во внешней политике, и… вынужден был отказаться от участия в президентских выборах 1968 года (общее число граждан США, убитых во время боевых действий во Вьетнаме в 1968 году, достигло 14 тысяч человек).
Незадолго до развязывания крупной войны, помощник госсекретаря Джордж Болл заявил в длинной служебной записке, что Соединенные Штаты «ввязались в бесперспективную борьбу во Вьетнаме, и если она перерастет в наземную войну, это отвлечет Америку от участия в европейских делах. Более всего нам надо опасаться всеобщей утраты веры в рассудительность американцев».
Утраты веры в разумность действий властей США, как внутри страны, так и за рубежом, и была самым тяжелым последствия участия американцев во вьетнамской войне, которая продолжалась с 1945 по 1975 год при пяти президентах США.
Эта война способствовала деморализации американской армии. Она породила множество общественных феноменов, которые значительно усложнили американскую социально-политическую систему.
Протестные движения в Америки поняли, что борьбу против ненужных войн, борьбу за участие народа в принятие судьбоносных решений нельзя доверять и левым политикам, так же как и правым.
Эта война на время ослабила позиции США в мире. И только советское вторжение в Афганистан, который стал своим Вьетнамом для «красной империи», значительно ускорив ее распад, позволило США вернуть утраченные позиции.
«Марш глупости»
Марш глупости. От Трои до Вьетнама
Я очень советую всем читателям этой статьи найти и прочитать книгу Барбары Такман «Марш глупости», которую я обильно цитирую в этой статье.
Это книга не только о Вьетнаме. Это книга о том, как лидеры стран, уцепившись за какое-то абсурдное предположение, ведут свои страны к потерям. Это книга о том, что глупость есть огромная движущая политическая сила.
«Отсутствие здравомыслия у государственного руководства является еще повсеместным явлением, и в этой связи встает вопрос, нет ли в политической и бюрократической структуре современных стран такого механизма, который подавляет работу мысли, заменяя ее манипулированием властными рычагами» — пишет Такман.
Мне книга «Марш глупости» попалась летом 2006 года — во время Второй ливанской войны.
Я был пресс-секретарем «Кадимы» — партии власти. Присутствовал на многих заседаниях, где обсуждались и принимались решения.
А в дороге читал книгу Такман. И текст заставлял меня съеживаться.
Я понимал, что если бы на месте Ольмерта в момент происшествия на ливанской границе был Шарон, то, скорее всего, была бы гораздо более сдержанная реакция. Поскольку Шарону, в отличие от Ольмерта, не надо было начинать крупномасштабные боевые действия, для того, чтобы не прослыть бесхребетным трусом. Ольмерт же поступал подобно Джонсону.
Помню, как на заседании фракции в первый день военных действий Ронит Тирош с придыханием говорила Ольмерту, который неожиданно почуствовал себя великим полководцем маленькой победоносной войны: «Адони рош-а-мемшала, а тхуша балабайт иштагеа меод това лану» (Господин глава правительства, ощущение, что хозяин съехал с катушек, очень нам полезно).
И вспоминал «теорию психопата», с которым лучше не связываться, выдвинутую Никсоном во время войны во Вьетнаме.
И вспоминал «теорию психопата», с которым лучше не связываться, выдвинутую Никсоном во время войны во Вьетнаме.
Во время заседания Шимон Перес спрашивал у начальника генерального штаба Дана Халуца: «А что намерены предпринять в случае, если не удастся достичь поставленных целей бомбардировками?» Министры неодобрительно шикали на старого миролюбца, а Халуц высокомерно отвечал: «Когда мы дойдем до этого этапа, тогда и будем думать».
Барбара Такман
А в книге рассказывалась о том, как американское военное командование и политическое руководство в марте 1965-го было уверенно, что войн у можно выиграть с воздуха, а к апрелю уже стало постепенно убеждаться, что стратегическиие бомбардировки не приносят желаемых или ожидаемых результатов.
Я знал, что Буш требует от Ольмерта не ограничиваться ударами по Ливану, но вдарить ещё и по Сирии. И вспоминал о том, как во время эскалации напряженности во Вьетнаме, Третья мировая чуть не началась именно из желания некоторых американских и советских властителей «не ограничиваться» или показать противоположной стороне «кузькину мать».
Я слышал, что командующего Северным военным округом Уди Адама среди ночи разбудил звонок из Генштаба. Ему приказали немедленно занять Бинт-Джбейль. Тот самый, где армия потеряла столько солдат. «Алло,- переспросил Адам,- Бинт-Джбейль? Он такого же размера, как наш Холон. Там только в старом городе 5000 домов». Но в Генштабе стояли на своем. Уди Адаму объяснили, что ночью Насралла выступил с речью, и военно-политическое руководство хочет сделать ответный шаг, чтобы не потерять лицо.
И папаллельно читал в книги Такман, как боязнь прослыть трусами и «потерять лицо» приводит к экскалации и необратимости конфликта…
Уроки Вьетнама
Извлекли ли американцы какие-либо уроки из вьетнамской войны? Глядя на то, что они натворили за последнюю дюжину лет на Ближнем Востоке, можно с большим сомнением пожать плечами.
Французский эксперт по стратегическим и оборонным вопросам Кентен Мишо утверждает, что власти США не усвоили уроки вьетнамской войны: «Вчерашние ошибки зачастую становятся причиной тех проблем, с которыми нам приходится иметь дело сегодня. Все то оружие, которое в 1980-х годах отправили в Афганистан для борьбы с советской армией, в конечном итоге оказалось в руках талибов. А предоставленное иракской армии американское вооружение теперь принадлежит радикалам ИГИЛ. Террористические группы пользуются этим же самым оружием, которое сегодня попадает в Ливию или даже Мали. Нужно признать, что сегодня, как и вчера, никакого волшебного решения здесь нет».
О «всеобщей утраты веры в рассудительность американцев» вновь стали говорить после вторжения американцев в Ирак, поскольку там якобы имелось неконвенциональное оружие.
И в случае с Ираком американцы доказали, что в «ограниченную войну» легко ввязаться. Выпутаться и «ограничить» её гораздо труднее.
О стратегически недальновидном предательстве союзников и очень своеобразной «борьбе за демократию» говорили во время Арабской весны.
И подготовка иракской армии Соединенными Штатами сильно напоминает подготовку американскими военными советниками армии Южного Вьетнама. Сегодня у американцев в Ираке нет партнера для битвы с ИГИЛ. Армия в 350-400 тыс. человек бежала всего от нескольких тысяч боевиков. Это армия, в которую США вложили около 25 млрд. долларов. Армия, которая стала просто способом распила средств. Официальное жалованье иракского солдата — 1000-1200 долларов в месяц. Офицер иракской армии получает около 6 тыс. долларов в месяц. Это огромные деньги для страны, где средняя месячная зарплата составляет около 150 долларов. Но… как сообщает Haaretz, некоторые иракские командиры включают в штатное расписание солдат и офицеров, которые не появляются на службе. Солдатские «мертвые души» не придуманы — у всех есть удостоверение личности и адрес, но они не служат, не появляются в частях, а только получают жалование и отдают больше половины его командирам. Армия, работающая на откат и распил, боевое сопротивление оказать не может.
Сегодня приходится слышать, что Обама совместно с Путиным (совсем как во время Холодной войны) добиваются вьетнамизации Украины. И партнеры США в украинской власти ведут себя ровно как вороватые элиты Южного Вьетнама.
Основная причина наиболее трагичных ошибок в решениях американской внешней политики, при принятии самых судьбоносных решений: отсутствие экологического видения. Нет понимания контекста. Нет понимания, какие последствия могут принести принятые решения…
Впрочем, это не только американская проблема. У властей США просто сил больше. Поэтому их глупости более опасны.
Давид Эйдельман
РеЛевант
Давид Эйдельман
РеЛевант
Комментариев нет:
Отправить комментарий